одной крестьянской семье родился сын. Рос он здоровым, сильным и смышлёным. Когда стал взрослым, родители решили, как водится, его женить. Парень был и красив, и умён, поэтому сосватали за него дочь из богатой семьи. Ей в приданое отец дал отару овец, а ещё семь лошадей и столько же коров.

Жили молодые душа в душу, но через два года жена заболела и умерла. Горевал молодой вдовец, тужил. Через какое-то время снова женился. За невесту дали большое приданое: семь коров, семь лошадей и большую отару овец. Всё бы хорошо, да не повезло молодцу, крестьянскому сыну и на этот раз. Вторая жена тоже вскоре после свадьбы умерла. 

Так повторилось семь раз: семь раз он женился, получал вместе с каждой новой женой по семь коров и лошадей, и большие отары овец. Седьмая жена тоже не прожила долго. К той поре родители молодца состарились и тоже умерли. Остался он совсем один. 

Что толку, что он хозяин табуна лошадей, стада тучных коров и несметного количества овец, если счастье много лет обходило его стороной? Но и дальше беды, невзгоды и несчастья сыпались на его голову. Напали на отару овец волки и всех передушили, а лошадей и коров всех до одной покосил мор. Было богатство — и не стало его, словно пыль по ветру развеяло. Остался у него только большой дом с хозяйственными постройками и сад с озером. От одиночества и печали стал вдовец за тем садом ухаживать.

И вот начал он замечать, что на вечерней заре повадились к нему в сад летать три сизые голубки. Интересно ему стало. Решил он подкараулить и узнать, что они там делают. Однажды притаился молодец в кустах, дождался, когда голубки прилетели, и увидел, как превратились они в прекрасных девушек. Бросили красавицы одежду на берегу и давай в озере плескаться. Крестьянский сын был не промах, тихонько подкрался и утащил платье одной девицы, спрятал в кусты. 

Накупавшись, красавицы вышли из воды. Две оделись, обернулись голубками и улетели. А третья искала-искала своё платье, не нашла. Увидела хозяина и взмолилась: 

— Отдай мне, добрый молодец, мою одежду, не вернуться мне без неё домой!

— Зачем вы в моем озере купаетесь? — спрашивает хозяин сада. — Может, вы заколдовали воду? И в этом причина моих бед? Мы эту воду пили и скот поили. Не потому ли умерли мои жёны и на скот мор напал?

— Что ты! Мы не колдуньи, — отвечает девушка. — Мы прилетаем полюбоваться твоим красивым садом и в озере искупаться.

Поверил ей крестьянский сын. Захотел он узнать, почему все эти несчастья с ним приключились — семь жён умерли и весь скот извёлся.

— Мне это неизвестно, — ответила девушка, — а вот моя мать может знать.

Решил добрый молодец отпустить красавицу, отдал ей платье и спрашивает: 

— Как же я тебя найду, чтобы ты сказала ответ?

— Очень просто, — говорит она. — С молоденькой липки в своём саду сними лубок и отдай мне. Я буду по пути отрезать от лубка кусочки и бросать на дорогу. По этим следам ты наш дом и отыщешь. 

Хозяин сада нашёл липку, срезал кусок коры и вместе с ножиком отдал девушке. Та обернулась голубкой, отрезала несколько кусочков лубка, бросила и упорхнула.

Отправился крестьянский сын в путь. Шёл по следам, которые ему голубка оставляла, как они условились, и только через семь лет оказался на месте. И тогда догадался, что девушки, которые купались в его озере, сёстры самого Солнца. 

Навстречу ему вышла старушка, их мать. Рассказал ей добрый молодец, что с ним приключилось и зачем он пришёл. Она выслушала его. И отвечает:

— Не знаю, отчего твои несчастья. Наверняка, сынок мой, Солнце ведает. Нужно у него спросить. Только нельзя, чтобы он тебя увидел, иначе разгневается и тебя погубит. 

Дочери предложили:

— Давай, мама, спрячем этого человека до прихода брата. Мы сначала Солнцу сами расскажем, кто приходил и зачем. И если брат не рассердится, тогда покажем ему доброго молодца. Если же братец будет в плохом расположении духа, то сами у него всё узнаем, а когда он утром уйдёт, расскажем гостю и отпустим с миром.

Так они и договорились. 

Вернулось Солнце вечером, уставшее от своей дневной работы, и сразу сказало:

— Похоже, здесь был какой-то человек. Как он осмелился явиться? Я могу испепелить его, словно сухую соломинку. 

Мать с сёстрами стали его уговаривать, мол, зачем парня жечь, он и так убит горем. Пришёл к тебе за советом, уму-разуму поучиться. 

— Ну, раз так, — сжалилось Солнце, — накрывайте скорее на стол и зовите его. Буду с нашим гостем ужинать.

Солнце усадило крестьянского сына возле себя. Угощались они и беседовали. Понравился Солнцу Молодец. Утром оно говорит:

— Вчера день был тяжёлый, совсем я утомилось! Поработай сегодня за меня — походи по небу. 

— Отчего не походить? — согласился крестьянский сын. 

Одели его в сияющую одежду Солнца, посадили на коня. Солнце даёт ему наставления:

— Ты коня не гони, он сам знает, куда и каким шагом идти. Доверься ему. Рано утром встретится тебе бог, что покровительствует скоту, — Пихамбар, с зелёной чашей в руках. А в чаше — сыта́, медовый напиток. Не останавливайся, сыту не пей, только поприветствуй его, поклонись и поезжай дальше. Потом повстречаешь бога всяких благ Пюлехсе, у него тоже будет чаша с сытой. Но и возле него не останавливайся, не пей сыту, поклонись и следуй дальше. В полдень повстречаешь главного бога Тора с зелёной чашей, наполненной сытой. Поступай как прежде — поклонись и не останавливайся. Наконец увидишь корм для коня. Покорми им коня и после этого направляйся к дому. 

Молодец всё внимательно выслушал, принял облик Солнца и, ослепительно сверкая золотыми одеждами, выехал на коне в путь по небу.

Ехал-ехал, видит, стоит Пихамбар у дороги, в руках держит чашу и терпеливо ждёт, когда подъедет Солнце. Молодец поравнялся, взял чашу, выпил всю сыту, а пустую посуду надел богу на голову и поехал дальше.

Также непочтительно он поступил и с Пюлехсе, и даже с Торой. Добрался до места с кормом для коня. Накормил коня и направился домой, к Солнцу, его сёстрам и матери.

Тора же, когда молодец в образе Солнца его покинул, думает: «Что за неслыханная дерзость! Как Солнце могло себе такое позволить? Что-то тут не так. Пойду к Пюлехсе, спрошу у него».

Когда пришёл и стал возмущаться, Пюлехсе тоже пожаловался, что и ему Солнце нахлобучило чашу на голову. Тогда они вместе отправились к Пихамбару, и тот им сразу сообщил, что и его Солнце стукнуло чашей по голове. Рассердились боги и пошли к Солнцу требовать объяснить недостойное поведение. 

Солнце, ни о чём не подозревая, спокойно спало дома, а крестьянский сын ещё не вернулся с работы. Когда Тора разбудил Солнце, оно удивилось. Боги требовали ответа, хотели знать, чем они так рассердили светило. Солнце им объяснило, что устало и решило отдохнуть, а вместо себя послало ходить по небу крестьянского сына.   

Тут как раз и молодец вернулся. Накинулись на него боги, стали стыдить. Тогда крестьянский сын сам набросился на одного из них:

— Почему ты, Пихамбара, не остановил волков, когда они душили моих овец? За это следовало бы стукнуть тебя ещё сильнее! 

Пюлехсе недоумевал: ему-то за что досталось чашей по лбу?      

— Да за то, что ты не дал мне радости всю жизнь прожить счастливо с одной женой. Семь раз я женился и все равно один остался. Хорошо ли это? — воскликнул крестьянский сын.

— В этом ты прав, — согласился Тора. — Но как ты посмел со мной так дерзко обойтись? 

— Стукнул тебя за мою судьбу несчастную. Все люди живут в благополучии и радуются, а я с молодости горе мыкаю. 

Что тут возразишь? Не могут боги с правдой поспорить. Стали они думать, чем бы этому молодцу заняться, чтобы быстро разбогатеть и жить счастливо.

— Пусть начнёт воровать, — сказал Тора. — Так быстрее всего разбогатеет. 

Остальные боги с ним согласились.

Послушал их крестьянский сын. Вышел во двор, смотрит: осёдланный конь Торы стоит. Снял он серебряное седло и убежал. Боги обнаружили пропажу и стали возмущаться: кто посмел украсть, да ещё у самого́ главного бога? Сразу подумали на крестьянского сына и бросились в погоню.

Догнали и кричат:

— Как посмел ты украсть у Торы серебряное седло?

— Так ведь он сам посоветовал, чтобы я стал вором, — ответил молодец. — Поэтому я решил проверить: если он не станет на меня сердиться за кражу, значит, и люди не станут. Тогда буду продолжать воровать. 

Боги возмутились: всем жалко своего добра, как тут не сердиться! Но крестьянский сын снова оказался прав и поставил богов в тупик. 

Думали они, думали, как от него избавиться. Пюлехсе и придумал:

— Есть у одного царя слепая дочь. Ещё в его царстве есть река, где по берегам даже трава не растёт. Мы сделаем так, чтобы трава выросла и по утрам три дня подряд на неё выпадала роса. Отправим на реку этого молодца, пусть росу соберёт и умоет царской дочери глаза — она и прозреет. Царь обрадуется и выдаст за него царевну замуж. Так он и станет и счастливым, и богатым!

Пихамбаре и Торе этот план понравился. Сказали они крестьянскому сыну, что делать, да велели царя чашей по голове не бить. Надоело им с молодцем нянчиться!

Пришёл смельчак в названное царство, узнал, что и правда у царя дочь слепа. Стал он ходить по кабакам да хвастаться, что может исцелить царевну, если её отдадут ему в жёны. Услышала его стража, схватила, повязала и бросила в темницу. Но разговоры про молодца, что похвалялся вылечить царскую дочь от слепоты, уже до царского дворца дошли. Государь приказал выпустить крестьянского сына из темницы, призвал его к себе, пообещал выдать дочь замуж, только бы он её излечил. 

Повёл крестьянский сын царевну на берег реки, где даже трава не росла, а за ними потянулась любопытствующая толпа. Вдруг, к изумлению людей, на берегу начала всходить и расти трава, да такая густая, что всё покрылось зеленью. Утром выпала роса, собрали её в чашу и омыли девушке глаза. Царевна обрадовалась, потому что стала немного видеть. 

Так повторили и на другой день, и на третий. С каждым разом зрение у девушки всё улучшалось. И становилась она ещё краше, хотя и раньше была хороша. 

Вернулись они во дворец. Царь не поверил, что зрение так легко и быстро восстановилось. 

— Видят ли твои глаза? — спрашивает у дочери.

Она рассказала, что увидела его на балконе дворца за семнадцать верст. Но царь всё-таки решил проверить, правда ли это. Вышел во двор и бросил иголку в кучу щепок и трухи*. Принялся искать, а дочка подносит ему иголку и говорит:

—  Не это ли ты, отец, обронил?

Так обрадовался царь, что сдержал слово — закатил пир, и сыграли свадьбу крестьянского сына и царевны. 

А как царь умер, то править стал наш молодец. Говорят, хорошо у него получалось. Да и чему удивляться: если он за Солнце смог поработать, то за царя и подавно справился.